Судьбы людские. Крепкое хозяйство крестьян Сорокиных было уничтожено в одночасье. Родители Нины Моисеевны Сорокиной, Моисей Васильевич и Анна Дмитриевна, жили в селе Арси Нагайбакского района. их хозяйство было крепким: дом-пятистенок с надворными постройками, домашняя живность, птица. Жили справно, своими трудами, растили двух дочек, Зою и Шуру. В 1930-м на пике коллективизации 25-летнего Моисея Сорокина объявили кулаком, отняли всё, что было нажито. В феврале семье было приказано покинуть дом, и Моисей с Анной, трёхлетней Зоей и годовалой Шурой навсегда распрощались с родным краем. Их отправили на спецпоселение на станцию Малый Куйбас. Впереди была полная неизвестность. — У мамы с отцом всё отобрали, — рассказывает Нина Моисеевна, — а их, в чём были, погрузили в телегу и увезли. О жизни родителей в это лихое время Нина Моисеевна знает мало, только по разговорам взрослых, которые подробно рассказывать остерегались. Говорили, что отец работал на руднике, на строительстве участка железной дороги Магнитогорск – Челябинск. На протяжении нескольких лет у Сорокиных не было постоянного места жительства. — Переселенцы ведь, спецконтингент, — говорит Нина Моисеевна, — куда посылали, туда и ехали. И в Башкирию переводили на рудник Шевелит, и по мере строительства железной дороги жили на разных станциях то в палатках, то в бараках, то в вагончиках. Как же трудно-то им было! Но несмотря ни на что жизнь продолжалась. За годы скитаний семья Сорокиных увеличилась, родились ещё девять детей, четверо из которых умерли в младенчестве. К началу 40-х годов Сорокины жили в посёлке Красный Тал Карталинского района. к тому времени Моисей Васильевич закончил курсы зоотехников, работал по специальности. Затем семья перебралась в посёлок Озёрный, где ему пришлось работать завхозом. Когда началась война, Моисея Сорокина призвали в трудармию, Анна Дмитриевна с детьми жила случайными заработками. — Я никогда не слышала, чтобы родители когда-то жаловались, высказывали недовольство, — продолжает Нина Моисеевна. – Очень они были сдержанные, скромные, работящие люди. И нас так воспитывали, а ещё прививали уважение к людям и друг к другу. В 1962 году приехали Сорокины в Верхнеуральск к родственникам и местом жительства из предложенных Форштадта и Дзержинки выбрали последнюю, бывшую отделением совхоза «Красный Октябрь». — Так и жили здесь, — улыбается Нина Моисеевна, — отец конюхом работал, мама домом занималась, а мы, ребятишки, в школу бегали да родителям помогали. Старшие Сорокины ушли из жизни сравнительно рано: Моисей Васильевич на 70-м году, Анна Дмитриевна – на 62-м. Безусловно, сказались мытарства, перенесённые в результате раскулачивания. Спустя годы, в альбоме брата Николая обнаружила Нина Моисеевна старые семейные фото, потемневшие от времени, ветхие, с надорванными краями. — Посмотрела, а тут и мы с родителями, и бабушка с дедом – мамины родители, и казаки, опять же, родственники мамы – она из казачьего рода, — рассказывает она. Понимая, что это история семьи, решила Нина Моисеевна попытаться сохранить то, что ещё возможно. Обратилась в «Цифротех», и ей помогли: что-то увеличили, что-то пересняли, что-то, по возможности, отреставрировали. Она довольна, теперь и дети, и внуки посмотрят. Когда началась очередная кампания по реабилитации репрессированных, Нина Моисеевна с племянником поехали в Арси в надежде найти свидетелей горькой доли семьи Моисея Сорокина. Им повезло встретиться со старожилами села, которые знали Сорокиных. Мария Максимовна Немцева, 1914 года рождения, и Никифор Фёдорович Плаксин, 1916-го рассказали, что у Сорокиных конфисковали: «дом деревянный, пятистенный, баню, помещения для скота, пять коров, пять лошадей, 20 овец, 20 кур, 20 гусей, весь сельхозинвентарь». В 1999 году Н.М. Сорокина обратилась в суд с иском о возмещении материального ущерба, нанесённого семье в результате раскулачивания в годы репрессий. Иск был удовлетворён в размере семи тысяч, которые Нина Моисеевна поделила между братьями и сёстрами. Её старшие сёстры Зоя и Александра Моисеевны признаны пострадавшими от политических репрессий и реабилитированы. — Вот, посмотрите, — Нина Моисеевна предлагает два тома Книги памяти жертв политических репрессий в городе Магнитогорске и прилегающих сельских районов (в числе их и Нагайбакский) Г. Васильева. – Здесь написано и о маме, и о папе, и о Зое с Шурой. Строчки документа скупы, но очень содержательны. Сорокины репрессированы 1 февраля 1930 года, реабилитированы 18 октября 1991-го на основании закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий». 61 год пришлось ждать справедливости, но Моисей Васильевич и Анна Дмитриевна не дожили до этого дня. — Они очень жалели, что их сорвали с места, лишили хозяйства, созданного своими руками, — вздыхает Нина Моисеевна. Из некогда большой семьи Сорокиных сегодня остались только три сестры: старшая Александра Моисеевна живёт в Москве у сына, Елена Моисеевна – в Магнитогорске и Нина Моисеевна, которой важно сохранить историю семьи и передать её следующим поколениям Сорокиных – детям и внукам.
Людмила КУЛАКОВА
К фото Стоят (слева-направо): А.С. Антоненко, муж Зои, Зоя, Ольга, Александра, сидят: Моисей и Анна Сорокины, рядом с мамой: младшие – Витя, Нина, Лена, ещё двое – дети Зои.