Поколение. «Нет в России семьи такой, где б не памятен был свой герой…»
Эти слова из известной песни настолько правдивы и убедительны, что ясно осознаётся, за ними – история страны и судьба народа.
Сегодня реальную память о тяжёлом времени Великой Отечественной хранят люди, именуемые «детьми войны». Они уже давно не дети, но выпавшее на их долю военное лихолетье, отнявшее детство, сделавшее безотцовщиной, заставившее рано повзрослеть, не забыто, и до сих пор бередит душу.
За четыре года до начала войны верхнеуральская семья Николаевых лишилась отца. Николая Николаевича арестовали 15 декабря 1937 года прямо в день его рождения. Его жена Вера Фёдоровна осталась с тремя малолетними детьми, пожилой свекровью и деверем-школьником.
– Ох и трудно мы жили, – рассказывает Лариса Николаевна Петухова (Николаева). – Старшей сестре четыре года было, мне – два с половиной, брату – всего восемь месяцев. Мама не работала, бабуся постоянно на печи лежала и плакала, Гера, брат отца, ещё в школе учился, квартира была съёмная, вобщем, досталось.
Николаевы пытались что-то узнать о главе семьи, много писали запросов и просьб, но всё тщетно. Не знали ничего.
К 1941 году Ларисе исполнилось шесть лет, через год она пошла в школу.
– Начальная четырёхклассная школа размещалась в здании, где сейчас детский сад «Снежинка», – вспоминает Лариса Николаевна. – Первая моя учительница Августа Ивановна Вадова была строга, требовательна, но и внимательна к нам. Конечно, она жалела нас, маленьких, мёрзнувших в холодном классе, недоедавших. Мы её очень любили, чувствовали её ласку. Бывало, провожая её домой, старались помочь нести сумку с тетрадями.
Да, какие там тетради! Мы писали на газетах между строк, а чернилами служила печная сажа, разведённая водой. На занятия шли с кизяком или поленом дров – несли топку. Каждый день получали по 25 граммов хлеба, потом этот паёк заменили буханкой, которую выдавали раз в месяц. Вот так и учились. Весной добирались до школы на «деревянном ходу»: привязывали к ветхой обувке деревянные дощечки, чтобы не промочить ноги. Изношенные пальтишки надевали наизнанку – вверх подкладкой. Не было ничего, все тяжело жили.
Лариса Николаевна назвала своих одноклассников – Виктора Рысенко, Валерию Жарову, и что характерно, ни разу не обмолвилась о каких-либо капризах или детских слабостях. Не жаловались, понимали, что ещё труднее отцам и братьям на фронте и ждали, ждали, когда же кончится война…
– Маму дома почти не видели, – продолжает Лариса Николаевна, – она постоянно была на работе. (Вера Фёдоровна Николаева награждена медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны».) Мы были под присмотром деда и бабушки. Брат мамы, Александр Фёдорович Кафтайкин в 1942-м был мобилизован, воевал миномётчиком, после тяжёлого ранения вернулся домой.
– Помню, как он вошёл в дом в шинели и будёновке, измождённый, с забинтованной рукой. Но главное – живой.
Ушёл на фронт и Георгий, младший брат отца Ларисы Николаевны.
– Был он на 12 лет старше и заменял нам отца. Весёлый выдумщик, он всегда старался нас развеселить или удивить. С войны Гера не вернулся, погиб. Бабуся получила похоронку, – говорит Лариса Николаевна и показывает бережно хранимые фотографии молодого, красивого ясноглазого парня и пожелтевший листочек-извещение. Вот с такими четвертушками бумаги в семьи врывалось безбрежное горе, которое трудно было преодолеть. Сколько материнских и вдовьих слёз пролито над казёнными словами: «Ваш сын… Ваш брат… Ваш муж… пал смертью храбрых». Уже в зрелом возрасте с помощью родственников Лариса Николаевна узнала интересные подробности о свом дяде Георгии. В 1941-м он закончил десятилетку. Был очень увлечён электротехникой, занимался в школьном кружке. Самостоятельно собрал фотоаппарат-лейку и фотографировал, сконструировал коротковолновый приёмник, который «ловил» все страны мира. По словам двоюродного брата Ларисы Николаевны, Владимира, это были вещи «изумительной работы, ничуть не уступавшие фабричным» (фраза из письма, авт.). В октябре 1941 Георгия призвали в армию и направили в училище. Месяца через четыре, весной 1942-го, он был уже на фронте. Воевал на Калининском направлении, был командиром стрелкового взвода, награждён орденом Красной звезды. Воевал не долго, но судя по награде, отважно. Осенью 1942-го Александра Семёновна Николаева, его мама, получила «похоронку»:
– Ваш сын, младший лейтенант Николаев Георгий Николаевич, в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, погиб 7 августа 1942 года.
Так семья Николаевых лишилась второго сына, по-прежнему, ничего не зная о судьбе старшего.
– Гера был талантливым музыкантом-самоучкой, играл на гитаре, на скрипке, – показывает фотографии Лариса Николаевна, на которых Георгий запечатлён с инструментами. – Помню, однажды бабуся рассердилась, что он подолгу бренчит на гитаре, и в сердцах разбила инструмент, а скрипку она долго хранила, тяжело переживала гибель сына.
Поразительно, но сломанная гитара до сих пор цела. Лариса Николаевна призналась, что рука не поднимается выбросить или сжечь. А ведь столько лет прошло! Цел и хранится альбомчик с рисунками Георгия, довольно не плохими.
Когда в Интернете появился сайт «Подвиг народа», родные узнали, что Георгий похоронен в братской могиле в деревне Галаково, Ржевского района, Калининской области.
– Вы помните день, когда узнали, что кончилась война? – спрашиваю я.
– Конечно! Это невозможно забыть, ведь мы его так ждали! Узнали от подруги моей старшей сестры, Вали Шаровой. Она прибежала к нам, смеётся
и плачет, плачет и смеётся – война, говорит, кончилась! День был солнечный и очень тёплый. Все радовались, обнимались и плакали.
Когда начали возвращаться фронтовики, мы бегали к «Берлинскому вокзалу», что на улице Ерёмина, или на площадь. По наивности своей надеялись, а вдруг папа тоже был на фронте и тоже возвратиться к нам (о том, что Николай Николаев расстрелян семья узнает только в 1958 году, авт.).
Слушая Ларису Николаевну, я думала, как же всё рассказанное ею похоже на историю семьи моего отца и миллионов других российских семей. Вечная память и слава нашим героям! Низкий поклон всем, вынесшим на хрупких детских плечах трудности и лишения, сохранив чистоту души и помыслов.
Людмила КУЛАКОВА
