24 июня отмечается один из трёх казачьих праздников, посвящённых казачкам. Существуют три даты празднования: 4 декабря – в день православного праздника Введения во Храм Пресвятой Богородицы, 21 ноября и 24 июня. Этот день ознаменован победой Наурских казачек над врагом. На праздник в станицу Наурскую ежегодно съезжаются до нескольких сотен казаков со всей Чечни и из-за пределов республики. У Уральских казаков принято отмечать этот праздник дома, по-семейному.
Еще одно название этого дня – «Наурские щи».
Шла первая турецкая война, все строевые казаки были в походе. 11 июня (по старому стилю) 1774 года в станице Наурской праздновали духов день. Старики, казачки с детьми, разодетые по праздничному, находились в церкви, когда на пикетах вдруг раздались выстрелы, и прискакал казак, крикнувший: «Идуть!».
Через час станицу обложило девятитысячное войско неприятеля, состоявшее из турок, закубанских татар и кабардинцев. Начался отчаянный приступ. Нарядные наурские казачки в красных сарафанах высыпали на вал, окружавший станицу, вооружившись серпами, вилами и косами. Они разогревали смолу и лили на головы врага, даже праздничные щи, готовившиеся к обеду, шли на «угощение» бусурманам, казачки перетаскивали с места на место пушки и стреляли из ружей.
Из донесений коменданта крепости Моздок: «Не только казачьи жены, но и девки, с косами и ружьями, били неприятеля, а одна из них, будучи с косой, у неприятеля, при устремлении его на вал, срезала голову и завладела его ружьем и саблей». 12 часов шел бой, многочасовой штурм дорого стоил врагам. До 800 человек, среди которых был кабардинский князь Коргоко Тутарханов, было убито, несколько тысяч ранено. 12 июня, не получив подкрепления, осажденная станица готовилась к последнему бою. С рассветом вновь загремели казацкие пушки, но, к удивлению оборонявшихся, неприятель стал быстро отходить. Это была полная победа.
Геройские казачки заслуженно получили медали «За турецкую войну 1769-1774 года».
Многие кабардинцы не могли забыть своего поражения. Даже мирные из них боялись встречи с наурскими казаками и казачками, опасаясь насмешек о том, «как Кабарда пошла воевать, да не управилась с казацкими женами». Когда приходилось встречать кого-то из джигитов с обожженными лицами, то казак или казачка непременно зубоскалили: «А что, дось (приятель), не щи ли в Науре хлебал?».
